Статья посвящена японскому медицинскому присутствию на российском Дальнем Востоке в конце XIX – начале XX в. Выяснено, что в период Мэйдзи (1868–1912) в рамках модернизации страны в Японии происходило активное освоение и внедрение в повседневную жизнь западных технологий зубоврачевания. Следуя мировым тенденциям, японское правительство взяло курс на нормативное регулирование подготовки и профессиональной деятельности специалистов в области зубоврачевания. Авторы полагают, что путем заимствования западных технологий, зубоврачевание в Японии за короткий период времени прошло путь от народного целительства до медицинской науки и врачебной специальности. В статье раскрываются причины и особенности трудовой миграции японских дантистов и зубных врачей в Россию. Российские власти не препятствовали трудовой миграции. Однако законодательство не предполагало возможность занятия частной зубоврачебной практикой иностранцами без сдачи экзамена при медицинском факультете. Тем не менее, легализовать свою деятельность смогли многие японские специалисты. На примере выявленных исторических персонажей и их деятельности вырисовывается картина организации и оказания зубоврачебной помощи населению японскими мигрантами. Авторы утверждают, что японские зубные врачи действовали в рамках российского законодательства и были ограничены в профессиональной работе, применяли западные технологии лечения и зубопротезирования. Гибкая ценовая политика, разнообразный ассортимент материалов и технологий, соответствующие умения и навыки, а также личные качества позволили им заслужить доверие пациентов, что обеспечило их высоким материальным уровнем. Исследователям не удалось найти примеров научного, практического или образовательного взаимодействия российских и японских специалистов в области зубоврачевания в изучаемый период времени. Проживающие на Дальнем Востоке России японцы не стремились полностью легализовать свою деятельность путем сдачи экзамена в российском университете. Авторы считают, что это было связано с недостаточным знанием русского языка, большими финансовыми и временными затратами, отдаленностью региона от образовательных и научных центров и отсутствием планов на постоянное пребывание в России

В статье для изучения употребления средств вербализации каузальных отношений в русско- и японоязычном дискурсе впервые применяется сравнительный анализ текста пьесы А.П. Чехова и его перевода на японский язык. Обращает на себя внимание резкое расхождение выявленной дистрибуции сочетаний средств маркирования таких связей – коннекторов в изученных текстах и теми, что зафиксированы в двуязычных словарях. Значительный фактор здесь – более полная представленность в дискурсе средств маркировки когнитивных, иллокутивных и метауровней использования коннекторов, уже описанных в лингвистической литературе. Широчайше представленные перекрестные соответствия между лексемами в исследуемом материале подтверждают превалирование прагматических факторов над семантическими в употреблении конкретных коннекторов в дискурсе. Эта их черта оказывается довольно полезной для переводчика, помогая с помощью красноречивых деталей речевого поведения создать образ героя при компенсации неизбежных лакун в прочих выразительных средствах.
Анализ выявил и существенные расхождения в тенденциях эксплицитного маркирования причинно-следственных связей между русско- и японоязычным дискурсом. Как следует из полученных данных, японцы весьма активно ссылаются в речи на каузальные отношения, тем самым подкрепляя свою аргументацию. Это делается и через отсылку к «железной» внешней логике (тем самым говорящий подчиняет действия своего визави обобщенному здравому смыслу), и через апеллирование к собственным обстоятельствам (что включает механизмы эмпатии и задействует глобальную ориентацию на кооперабельность речевого и социального поведения). Русским, наоборот, свойственно всячески прятать, ретушировать причинно-следственные связи в речи– в этом проявляется и меньшая ориентация на аккомодирование собеседника, и своеобразная высококонтекстность языковой культуры. Ранг соответствующих маркеров понижается до обобщенных показателей следования (типа И) или вообще до нуля; заметное исключение здесь – А ТО, апеллирующее к негативным последствиям невыполненного побуждения. Обнаруженные диспропорции, разумеется, носят предварительные характер и требуют подтверждения на более широком материале, включая использование двуязычных корпусов.

The paper investigates why political representation of women in the Japanese Diet has not progressed as anticipated. Although Womenomics policies have been implemented successfully by the government in recent years in Japan, it has been argued that Womenomics policy does not adequately address
other aspects of female representation, including women’s political participation. To examine this, the current study, which is based on a qualitative research method, used semi-structured interviews with women MPs from several different political parties in Japan and with academics specializing in women’s issues and Japanese politics. Based on these interviews, it was noted that the patriarchal social structure still prevalent in Japan was the main barrier to understanding the significance of women’s political representation in Japan, suggesting that there has been no advancement in the representation of women in politics as a result of an inability to appreciate the value of women’s involvement in politics. However, an ongoing failure to remove the barriers that prevent women who are interested in politics from taking part in political life from doing so is another
reason why women’s political representation has not improved in Japan. Component investigation of this can be assessed across three stages. Women’s interest in politics is the first of these, as women specifically struggle
with issues such as a lack of family and spousal support. In the second stage, the systemic limitations that affect women’s political decisions and interests, include the extreme overworking culture in Japan and the lack of female role models in politics must be considered. The male-dominated political system and party structures that effectively prevent women from participating in politics after they have passed the first two stages of entry to the Diet must then be seen as a third set of barriers.

В статье рассматриваются буддийская вегетарианская кухня дзэнской школы О:баку – футя рё:ри – и ее история в Японии от зарождения в Нагасаки в среде китайских монахов до наших дней. Школа О:баку, третье направление японского дзэн-буддизма после Риндзай и Со:то:, появилась на Японских островах в период Токугава (1603–1868) благодаря прибытию китайских эмигрантов во главе с Ингэн Рю:ки (1592–1673) на острова в 1654 г. Несмотря на то, что в буддийском сообществе Японии О:баку не произвела существенной революции, ритуальная, бытовая и культурная стороны учения, пронизанные новизной и инаковостью, представляли в глазах японцев особый интерес, поскольку давали возможность прикоснуться к иной цивилизации, и значительно повлияли на складывание уникального облика эпохи Эдо. Это относится и к кухне футя рё:ри, которая, будучи частью буддийского учения, придерживалась тех же базовых принципов, что и японская буддийская кухня сё:дзин рё:ри, однако имела самобытные особенности, относящиеся как к меню, так и к церемониалу, сохранившиеся и сейчас, спустя три с лишним столетия.
В исследовании описываются истоки футя рё:ри в Японии в ее связи с учением О:баку-дзэн, ее традиционные черты, ставшие ключевыми характеристиками, а также ассимиляция футя рё:ри с инокультурной средой. Особое внимание уделяется описанию изначального меню, цветового, вкусового и методологического символизма кухни, правил подачи блюд футя рё:ри, которые, наряду с очевидными послаблениями в рационе (обильному использованию масла и крахмала кудзу), отличали ее от сё:дзин рё:ри. Автор делает вывод, что кулинария монахов О:баку привнесла в рацион японцев значительное количество новшеств, начиная от знакомства с фасолью, ростками бамбука, корнями лотоса, популяризацией альтернативной тя-но ю чайной традиции, и заканчивая введением в пищу новых вариаций уже привычных кушаний. В настоящее время футя рё:ри, обогатившуюся местными элементами, готовят не только в храмах О:баку, но и в светских ресторанах за пределами монастырских стен, и оценить вкус и гармонию вековых традиций двух стран и современных идей может любой гость, интересующийся вегетарианской кухней.

Статья посвящена анализу современных проблем японской префектуры Окинава, истоки которых следует искать в послевоенной истории островов Рюкю, находившихся в 1945– 1972 гг. под фактической оккупацией США. Авторы рассматривают ряд проблем, остающихся нерешенными после возвращения Японии в 1972 г. всех юридических и административных прав на Окинаву: экономическое отставание Окинавы от так называемой основной территории Японии и высокую концентрацию американских военных баз и американских военнослужащих, что к тому же оказывает негативное влияние на экологию префектуры и безопасность ее населения. В настоящее время на территории префектуры размещены более 70% всех американских военных объектов, находящихся на территории Японии. В контексте формирующегося комплекса угроз для региональной и национальной безопасности, связанных с Китаем, который наращивает военную мощь и претендует на часть островных территорий Японии, с опасениями по поводу изменения глобального мирового порядка из-за проведения Россией Специальной военной операции на Украине, а также с резким обострением ситуации вокруг Тайваня, власти Японии будут последовательно продолжать выполнение союзнических обязательств перед США. На этом фоне маловероятным представляется сокращение в дальнейшем американского военного присутствия на Окинаве, напротив, прогнозируется дальнейшая милитаризация островов. Между тем, префектуральные власти и жители островов опасаются, что, в случае возникновения военного конфликта Окинава станет главной мишенью для ударов противника. Итоги опросов общественного мнения жителей префектуры, проводимых с 1970-х гг. по настоящее время, показывают, что при сохранении высокого уровня поддержки возвращения в состав Японии неизменным остается недовольство по поводу нахождения баз Вооруженных сил США на территории Окинавы: большинство окинавцев выступают либо за полное удаление военных объектов с острова, либо за справедливое разделение бремени с остальными префектурами, подчеркивая свою национальную самобытность

Статья посвящена военно-политическим событиям на Дальнем Востоке в преддверии и в начале Второй мировой войны, а именно – германо-японским отношениям. Сближение Германии и Японии в этот период имело серьезную геополитическую причину и таковой стало отношение обеих стран к Советскому Союзу. Именно он являлся общей военно-политической целью и для нацистской Германии, и для императорской Японии. Наличие такого внешнего врага и привело к созданию германо-японского военно-политического союза, который, однако, так и не смог преодолеть ни географическую отдаленность обеих стран друг от друга, ни настороженного отношения партнеров к взаимным амбициям в азиатско-тихоокеанском регионе. Огромную роль в развитии военно-политических отношений между Германией и Японией сыграли их военные дипломаты, действовавшие в Токио и Берлине. Военно-политическое сотрудничество между двумя странами не прекращалось вплоть до апреля 1945 г. и выражалось не только в заключении двусторонних соглашений, контактах с высшим руководством Германии и Японии и обмене разведывательной информацией, но также и в организации военных поставок, которые, впрочем, не имели сколько-нибудь серьезного значения. Центральное место в статье занимает анализ отчетов и донесений германских военных атташе, аккредитованных при германском посольстве в Токио. Эти документы отложились в трофейных архивных фондах, которые хранятся в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации. Большая часть этих документов посвящена обзорам боевых действий в ходе японо-китайской войны, а также характеристике вооруженных сил Японии и армии центрального правительства Китая (Гоминьдана). Часть материалов содержит разведывательную информацию о Красной Армии и советской военной группировке на Дальнем Востоке. Авторы не ставили перед собой цель воссоздания полной картины военно-политического сотрудничества между Германией и Японией в предвоенный период и в годы Второй мировой войны, а ограничились анализом отражения этой темы в донесениях германских военных атташе из Токио

В статье анализируются современные проблемы и направления модернизации японского корпоративного управления и то, как они интерпретируются в государственной стратегии социально-экономического развития, а также аналитических документах ведущих предпринимательских организаций Японии.
Трансформация традиционной модели японского менеджмента, сложившейся в период высоких темпов экономического роста (вторая половина 1950-х – начало 1970-х гг.) происходила постоянно и постепенно по мере того, как компании адаптировались к внешним изменениям и воспринимали некоторые черты западных моделей.
К началу третьего десятилетия XXI в. японский бизнес подошел уже существенно обновленным. Пандемия COVID-19 и ее последствия, возрастание неопределенности в мировом экономическом пространстве и геополитической напряженности ускорили процессы перемен.
Перемены затронули многие сферы корпоративного управления – они коснулись оценки стоимости компаний, структуры источников финансирования, отношений с инвесторами, системы финансовой и бухгалтерской отчетности, системы перекрестного владения акциями, назначения топ-менеджеров и их вознаграждения, раскрытия финансовой информации. В системе приоритетов менеджмента повысился статус акционеров, что повлияло и на распределение прибыли, и на возможности инвестирования в стратегические направления.
В правительственной Стратегии формирования «нового капитализма» 2022 г. назван ряд проблемных сфер корпоративного управления – эффективность использования капитала, его распределение, стоимость компаний, управление человеческими ресурсами, инновационно- технологическое развитие.
Правительством была предложена концепция «пост-неолиберального» капитализма – капитализма «заинтересованных сторон». Однако в случае с Японией эта концепция нова лишь отчасти. Многие прогнозируемые и предлагаемые перемены не противоречат традиционной практике японского бизнеса, особенно в части расширенного состава стейкхолдеров, социальной ответственности бизнеса, долгосрочного горизонта планирования и инвестирования в стратегические направления роста, развития персонала. Конечно, традиционные бизнес-практики обретают новые черты с учетом актуальной ситуации, т.е. происходит развитие по спирали, что очень характерно для Японии, как и партнерство государства и бизнеса, что также в японской традиции.

Статья посвящена вышедшей в 2022 г. в Институте востоковедения книге В.В. Нелидова «Внешнеполитический процесс в послевоенной Японии». Специфика японской политической системы, сложившаяся в период монопольного правления Либерально-демократической партии (ЛДП) в 1955–1993 гг., по сей день продолжает влиять на процесс принятия внешнеполитических решений, что обусловливает актуальность и практическую значимость монографии. В.В. Нелидов исследует временные периоды, имеющие определяющее значение для развития послевоенного внешнеполитического курса Японии и формирования ее нынешних приоритетов. В ситуациях, требующих оперативного реагирования, наиболее явно отразилась сложная картина взаимодействия различных внутриполитических сил и отдельных игроков, влияния внешних факторов, обозначились уязвимые места функционирования государственной машины. Монография В.В. Нелидова представляет собой ценный научный материал и будет полезна не только ученым и читателям, интересующимся Японией, но и лицам, принимающим непосредственное участие в формировании внешнеполитического курса России на японском направлении.